03.03.13 ¦ Габриэль Вольфсон, Журналист ИА "Курсор".
Израиль: не спешите менять политическую систему!
Общественная дискуссия в Израиле вращается вокруг нескольких тем, которые, кажется, были всегда и навсегда останутся. Спектр не ахти как широк – палестинцы, ультраортодоксы, средний класс, коррупция и бюрократия. Эти темы сменяют одна другую в заголовках новостей, и дают политикам, журналистам и обывателям неисчерпаемую пищу для обсуждений, споров и прений.
Тема реформы системы власти в Израиле занимает в этом реестре почетное место. Всякий раз, когда назревает тот или иной политический кризис, мы слышим разговоры о том, что так дальше жить нельзя, что управлять страной невозможно, что мы стоим на краю пропасти и вот-вот сделаем большой шаг вперед. Словом, совсем как в том известном политическом анекдоте времен застоя (нет, советского, а не того, о котором вещала Ципи Ливни до заключения союза с Нетаниягу):
В тюрьме сидят двое и разговаривают:
- Ты по политической или по уголовной статье?
- По политической. Я сантехник. Вызвали в горком. Я осмотрел и сказал: "Тут всю систему менять надо!»
В том, что надо «менять всё» нас убеждают давно и вдохновенно. Лучшие умы израильской политики и политологии не один десяток лет бьются над задачей стабилизации израильской политической системы и превращения ее в чуть более управляемую и эффективную. В 1992 году от слов перешли к делу, и усилиями тогдашнего замминистра иностранных дел Биньямина Нетаниягу был утвержден закон о прямых выборах премьер-министра. «Теперь премьер-министр будет избираться всем народом, и партии, входящие в его правительство, не смогут его шантажировать», - объясняли нам. Последствия всем хорошо известны. Фрагментация израильской политической карты начала набирать скорость, и даже отказ в 2001 году от этого закона, не изменил ничего. В 1992 году правящая партия ("Авода") набрала 42 мандата. В 2009 Кадима набрала 28 и осталась в оппозиции, а сформировавший правительство "Ликуд" набрал и того меньше.
Выборы в Израиле. Фото: Getty Images
Союз "Ликуда" и НДИ на выборах 2013 года был своего рода попыткой реформировать систему, не дожидаясь законодательно упорядоченных изменений. «Нужна крупная партия власти, которая сможет….», - твердили нам всю предвыборную кампанию. Избиратель посмотрел на этот не слишком естественный союз, пожал плечами и пошел по своим делам. 31 мандат – это, безусловно, много, особенно учитывая, что вторая по величине партия набрала лишь 19. Но не желая сыпать соль на раны Артура Финкельштейна, отметим, что это не совсем 47, о которых нам говорили. Крупной партии не возникло, что впрочем, не мешает Биньямину Нетаниягу и Авигдору Либерману требовать «продолжения банкета». Нетаниягу назвал реформу системы власти одной из главных задач своего будущего правительства (если, конечно, ему удастся его создать), а Либерман пошел еще дальше, очертив рамки этой реформы – поднятие электорального барьера до 4%, «норвежский закон», обязывающий депутатов, ставших министрами, покинуть Кнессет, реальное ограничение на подачу вотумов недоверия правительству.
Этот проект, как и все ему предшествовавшие, преследует очевидные цели: партий должно быть меньше, полномочий у правительства больше, возможности его свалить – ограниченная. О каждом из этих проектов можно говорить отдельно, у каждого из этих предложений есть свои плюсы и минусы, но все они страдают одним базисным недостатком, делающим их в лучшем случае просто неработающими, а в худшем – опасными: они лишены базы в израильском обществе. Попытка посадить семена в неподходящую почву обречена на провал, а игра со спичками чревата пожаром.
Мы живем в раздираемом противоречиями и разногласиями обществе. В известном смысле, израильское общество только формируется, и мечты отцов-основателей о пресловутом котле, в котором можно перемешать светского буржуа-выходца из Германии, ультраортодокса из Польши, йеменца и эфиопа, оказались фантазиями. Израиль – общинное государство, и, говоря об общинах, я отнюдь не имею в виду только этнический смысл. Каждая из этих общин имеет не только свои интересы, но и свое представления о путях развития израильского общества. Яркий пример – все тот же не слишком удачный опыт объединения "Ликуда" и НДИ. Несмотря на, казалось бы, схожие во многом позиции, электорат каждой из этих партий не был готов отказаться от символов и характеристик, позволявших ему голосовать за них.
«Я всю жизнь голосую за Ликуд, кто мне Либерман?», - сказал незадолго до выборов автору этих строк один из недовольных союзом "Ликуда" с НДИ. Сказал, и остался в день выборов дома. Аналогичное «несварение» произойдет на любом участке политической шкалы, в случае необходимости группироваться из-за резко поднятого электорального барьера.
По какому принципу будут объединяться ультраортодоксы ШАС и Яхадут ха-Тора? Что общего между светским БАЛАД и исламистским РААМ-ТААЛ? Да и на правом фланге различий между "Еврейским домом" и чуть-чуть не дотянувшей до электорального барьера "Оцма ле-Исраэль", гораздо больше, чем это кажется на первый взгляд. Есть что-то почти тоталитарное в попытке затолкать избирателей в искусственные рамки во имя пресловутой стабильности.
Но если намерение искусственно уменьшить число партий вызывает лишь раздражение, то желание укрепить «вертикаль власти» в такой стране, как Израиль, вызывает страх. В памяти многих еще живы картины 1992-95 годов, когда вертикаль власти в Израиле была прочна, как никогда. "Авода"-МЕРЕЦ и арабские партии имели 61 мандат. Несмотря на то, что арабы оставались и тогда за пределами коалиции, они полностью поддерживали «мирные инициативы» Рабина. Цену за эту вертикаль власти вся страна заплатила 4 ноября 1995 года. Нестабильность политической системы в такой «конфликтной» стране, как Израиль, играет роль фактора, обеспечивающего баланс сил и контроль над общественной легитимностью политики правительства. Возможно, эта самая нестабильность не позволяет революционных шагов. Но так ли это плохо?
Минувшие четыре года показали, что коалиция может существовать, а правительство работать и без пресловутой реформы системы власти. Это отнюдь не означает, что коррективы не нужны. Закон о том, что правительство автоматически формирует лидер крупнейшей партии, безусловно, повлияет на центробежные тенденции нашей политики. Правый избиратель дважды подумает прежде, чем отдаст свой голос мелкой или средней партии, рискуя, что к власти придет "Авода" и иже с ней, а левый осторожнее будет голосовать за МЕРЕЦ, зная, что может привести к власти "Ликуд". На этом осторожном шаге хорошо бы остановиться. Эксперименты на живых людях, напомним, запрещены.
